[in6b1]

древнее.
о моих отношениях с братом.

- Выкинуть тебя, что ли, - задумчиво потянула Ложь. Она выплетала из черных матовых нитей что-то смутно похожее на браслет.
- Что?
Зеркало отскребала холодную гущу с плитки высветшей синей мочалкой. Той, с прилипшим запахом старья, алое и хозяйственного мыла, была уготована участь доживать этот понедельник в черном мусорном пакете.
- Говорят, хранить разбитые зеркала в доме - плохая примета, - поделилась Ложь. Зеркало безразлично пожала плечами, бросила мочалку в умывальник и подставила руки под холодную воду. Под обкусанными ногтями собрались редкие зернышки гущи.
Ложь, прищурившись, изучающе смотрела на соседку - у той совсем разорвался правый рукав футболки, оледеневшие руки, видимо, не слушались, волосы были обстрижены настолько неровно, что из центральной пряди можно было заплести косицу на десять сантиметров длиннее остальных. Выглядела та жалко и разбито.
Желание поговорить об этом отбивалось при одном взгляде в темно-зеленые глаза с полопавшимися капиллярами.
- Знаешь, - Зеркало сползла вниз, села на пол, скрестив ноги и обхватив себя руками; прижала холодные ладони к ребрам, - мне грустно, когда тебе грустно.
- Ну еще бы, - фыркнула Ложь и отложила плетение. Надо будет попросить Баст прошить браслет бирюзовыми или янтарными камушками, а Русалку - одолжить несколько черных глянцевых бисеринок на леске. Лжи хотелось куда-то приткнуть руки, вокруг неё валялись исписанные сотнями строчек листы - и альбомные, и в клетку, и в линейку; даже расчерченная под выкройку чего-то миллиметровка, оставленная Спицей в прошлую пятницу, была заполнена скачущими, ведущими к другим историям и мирам, буквами. Под кроватью Лжи собрались сереющие горки графитового крошева. Подушечки её пальцев были продавлены гитарными струнами. Она плела - и не только странную, непохожую на обычные украшения Лжи, недофенечку, - а и тонкую паутину из других - выдуманных чужими и собственных, - реальностей, окуналась в них с головой, топила в них чувства и совершенно переставала ощущать себя.
- Слушай, я...
- Это тебя нужно выкинуть, ладно? - хрипло вскрикнула Ложь. - Не лезь. Сходи и... Починись. Найди себе мастера, и пусть он тебя склеит.
- Но тебе же...
- Все нормально... Иди и приведи себя в порядок.
Зеркало исчезала постепенно: сначала пропали грани её силуэта, а под конец вместо растянутой и порванной футболки остался черное пятно, а вместо замерзших побледневших рук - только отголосок холода. Ложь думает, что девчонка пропала навсегда, но почти ничего не чувствует - не может; её захлестывает волна из вод другого, затягивающего воронкой, мира.
(Зеркало не хлопает дверью, просто тихо уходит. Сплетающей новые строки девушке будет долго чудится её тень).
*
Ложь кашляла, булькала кровью и слизью в легких, прижимала руки к груди. Тонкие мокрые волосы напоминали сосульки - потому что отопительный сезон никак не мог обогнать стремительно укрывавшую Дом позднюю осень, полотенце спадало с её плеч. Ворот рубахи был измазан в черной краске.
Астма наконец выпустила её из объятий через несколько вечностей, Ложь глотала свежий воздух кусками, задыхалась, упивалась им.
Тепло опустилось на плечи, стекло ворсистым одеялом по озябшим рукам, в пальцы ткнулась кружка с теплым травяным чаем.
Она ощутила дух чьего-то исчезнувшего присутствия, а пару мгновений спустя в комнате появилась Баст.
*
Все вокруг находилось в каком-то диком преддекабрьским оцепенении, и вместе с этой замораживающей время и пространство силой, пришла боль. Боль была тягучей и горькой, гнилой, затягивающей вовнутрь. Она конструировала под себя все чувства и эмоции, расползалась невидимой кровоточащей язвой под барахлящим в последнее время сердцем.
Ложь не пыталась сопротивляться, Ложь отдавала себя ей с головой - так же, как тонула в междумирье. Противится этому - все равно, что заклеивать открытый перелом водонепроницаемым пластырем.
Зеркало появилась с безымянной инструментальной музыкой из приемника, с россыпью янтарных камней в кулаке.
- Тебе передали, - необработанные куски застывшего света звонко ударились о поверхность столешницы.
- Скотч поправь, - криво усмехнулась Ложь. Зеркало улыбнулась в ответ.
- Хочешь рассказать мне что-нибудь? - спросила она.
Боль вдарила в голову вместе с кровью.
- Может быть.